— Ты не осмелишься, — крикнула она, но уже как то неуверенно.
— С чего бы им приезжать, я слыхал, что соседи нашего Карла не жалуют.
— Сохранилось, — Волков полез в кошель и достал порядком потертый кусок бумаги, передал его монаху, тот, развернув бумагу, стал читать сразу переводя: «Сопляк узнал про склеп, предупредите господина из склепа. А с сопляком разберитесь, иначе донесет. Но так разберитесь, что бы никто ничего не подумал».
— А зачем же он вам, неужто вас кто-то ограбил в дороге или, может, оскорбил, какой-нибудь невежда возничий?
— Склеп? — удивленно спросил Волков, — А разве это слово, — он ткнул пальцем в записку, — не «мельница»?
«А что им будет, если они меня сейчас убьют? — Подумал Волков. — Кто их будет судить? Барон будет? Не будет. Никто не будет. Убьют и всё. Для них эти вещи — огромное богатство».