— Нет, ни рану и ни жилу, а видела, как стою тут и говорю вам это.
— Почти дошел, так меня по дороге мужик обогнал на телеге. С бабой он был, муку вез. И тут вышли добрые люди при броне и оружии из леса. Мужика побили до беспамятства и бросили, а бабу, коня и телегу с хлебом забрали. То, видно, дезертиры были. А я решил судьбу не пытать и вернулся, пару дней у монастыря пожил, а потом в Рютте пошел. Думал, работу тут какую сыскать, три недели жил, нет, почти четыре, в трактире, поиздержался. Одиннадцать крейцеров трактирщику задолжал. А этот безбожник велел своим холопам меня обыскивать. Ну, я им и дал пару раз, а они за стражниками побежали.
— Потом мы его сторожили ночь, а утром он вышел из болота, барон за ним погнался и поймал.
— Фольков, не уходите, — настаивал барон.
— Найдешь себе тюфяк, — сказал солдат, — на полу положишь.
— Так другие спрашивай, какие хочешь. — Твёрдо сказал девочка.