— Всё верно, — кивал епископ, — всё верно. Только сейчас он не многолюден, там чума. Чума ушла из земли Ребенрее ещё зимой, пошла на север, а там задержалась. Они живут по Лиденгофскому праву, поэтому герцогу плевать на них, а ещё еретики его не стали штурмовать, потому что там много своих еретиков, и они договорились, откупились, но… — он замолчал.
— Я поступил на службу в роту лучников, в отряд графа фон Крюнендорфа. В сражении при Сен-Сьене был ранен, рейтары де Брюиза сначала растоптали ландскнехтов, а затем и нас… Меня там ранили.
Он знал, что мальчишка не в себе, поэтому пытался сдерживаться, но юный Гирш по юности своей этого не понимал.
— Ничего, — медленно ответила девочка. — Просто глаза ломит, аж темнеет в них.
— Правильно сделал, что пришел. Иди, следи дальше. Награда будет.
Солдат сидел на кровати и держал в руке удивительно красивый арбалет. На нем не было ни орнаментов, ни узоров. Арбалет был великолепен своим совершенством и законченностью форм. Ложе из желтого, твердого и легкого дерева. Волков не знал, что это за дерево. Оно было зашлифовано до гладкости стекла. Легкая и тонкая направляющая, колодка из каленой, клепаной стали, болты и клепки тоже каленые, намертво стягивающие плечи. А сами плечи, он таких не видел, но знал, что такие называются рессорой. Три тонкие кованые пластины были стянуты в одну огромную силу. Зажим для болта, спуск, механизм натяжения, ручка. Все было великолепно, совершенно.