— Фолькоф, какого дьявола, что за балаган?
— А, вы не можете уехать! Вы взяли задаток! Я вас понимаю, взять деньги и даже не попытаться сделать то, что кому-то обещали… Это претит вашей рыцарской чести… Много, хоть взяли? Вряд ли… — Волков говорил со всем сарказмом, на какой был способен. — За меня много не дадут.
— Подождали мы с ним малость, и эта баба вышла опять, потолковали они с ней и холоп пошёл обратно. Я за ним. Холоп пришёл в трактир и из рукава достаёт бумагу. Отдаёт трактирщику. Трактирщик её читает, и садиться писать ответ. Трактирщик, значит, бумагу пишет, а я гляжу: калека то в трактире сидит, ждёт. Трактирщик бумагу дописал и убогому её отдал.
— Это наши соседи, некоторые приехали с жёнами и детьми.
— А то что? Саблей своей меня рубанете? — Ещё более нагло поинтересовалась Хильда. — Я прям боюсь.
— Неужто ты думаешь, что я, сын барона и рыцарь, стал бы пить кровь по своему желанию?!