Радость разлилась. Сердце как елеем облили.
— Ой, что это я так… — смутилась врачиха и представилась. — Берта Иосиповна Гольд, биохимик.
— Даже глаза фашистского летчика, когда он в пикировании на переправу падает, вижу. Наверное, и он мои видит. Сюда что-нибудь помощнее надо ставить.
— И где она — моя комната? — спросил я тупо, до боли, зажав эти слегка тронутые ржавчиной ключи в кулаке.
Хорошо посидели. Душевно. Хорошо иметь искренних друзей-приятелей.
Домоуправа нашли быстро в холодном полуподвальном помещении в середине дома, который обнимал уютный двор буквой ''П'', как бы раньше сказали ''покоем''.