— Итого четыреста пятьдесят лезвий всего, — констатировал я. — А договаривались на две тысячи четыреста. Маловато будет.
— Сапожник без сапог, — без улыбки, грустно сказал Коган и посмотрел на меня сочувственно.
Странная опасная клинковая бритва в деревянном футляре без складных ручек, помазок, початая пачка порошкового мыла, серебряный широкий стаканчик, расческа, кажется, тоже серебряная в чехле, зеркальце круглое в резной нефритовой оправе размером с ладонь — все это упаковано в жесткий кожаный несессер с тисненым драконом на крышке.
На этот раз он прибыл сам-один в санях, запряженных большим рысаком, из чего я сделал вывод, что на ночлег напрашиваться он будет к нам. И не прогадал.
— Приказ по ГлавПУРу о награждении возьмешь у адъютанта, — кивнул мне Мехлис.
— Если поцелуешь, — ставлю условие, — возьму тебя в ночноё налёт на Сталинград.