Форма Костиковой аккуратно развешана на спинке стула. Сначала гимнастерка, потом юбка, на них голубые рейтузы с начёсом. Ее валенки в прихожей у вешалки под шинелями.
— Саш, спрашивай у персонала, — ответил я ему, подколов. — Логически рассуждая. Я ничего не помню.
— Не вопрос, товарищ Мехлис, — подполковник наливает комиссару свободную стопку.
Отхохотавшись, Коган вытер слезы из уголков глаз согнутым пальцем. Горящая папироса, зажатая между фалангами соседних пальцев, чуть не подожгла ему бровь.
Москва. 1-й Коммунистический красноармейский госпиталь. 4 января 1942 года.
В этот раз я чувствовал себя уверенно, потому что был хоть и в летней, но форме со всеми знаками различия. Выбивались из образа только нескладные мои бурки.