— Вот, — с удовольствием заключил Ананидзе, — Сержант, прошу обязательно включить последний ответ в протокол. — Это очень важно. А за что вы получили орден?
— У нас ЧП. Будете упираться, товарищ Ананидзе, будете помещены на гарнизонную гауптвахту, вместо комфортабельной палаты в госпитале. На это власти моей хватит.
— Желательно свежий, — кивнул мне Ципинюк. — Или… Если нет свежачка, то свой любимый. Есть такой?
На основную ВПП — просёлочную дорогу, хитрый настил поставили: листы металла с дырками. На них можно было взлетать и садиться в любую грязь, в которую размокала степная почва, как только освобождалась от высокой травы. Настил только плевался жидкой грязью через дырки — никакая непогода ему нипочём.
Тетя Гадя неодобрительно покачала мне головой, а своему клеврету сказала.
Когда я оделся, Абрам Семёныч протянул мне листок из блокнота, на котором стояло два числа одно над другим.