— Ничего, — успокоительно сказал мне танкист. — Может, что другое зацепит. И всё вспомнишь. Ты, брат, главное, внутрь себя не ныряй.
Майор опять сморщился, только что не заплакал.
— На фронт пойду, — сказал, как отрезал. — Кем угодно. На геройской Звезде почивать не буду.
Протянул руку для пожатия и пошел, насвистывая, к своему биплану. Только подковки по металлу стучат.
— Ворона, введи комиссара в курс дела. И запомни: ему летать врачи запретили. Даже на У-2.
— Это, товарищ полковой комиссар, наш новый особист. Зовут его Гершель Калманович Амноэль. Звание старший политрук. Кстати я слышал, что с особистов политические звания скоро снимут. Вернут ихние. Энкагэбешные.