Естественно, я исчез из кабинета аки привидение.
А вот вечера были свободны. Гуляли с Ленкой, когда она не дежурила, по вечерней весенней Москве. По бульварам. Вдыхали вкусный весенний воздух. Даже в парк Горького добрались в выходной — посмотреть выставку трофейной техники. Ленка нашла там табличку с моей фамилией, и я увидел бомбер, который таранил Фрейдсон. Точнее, что от него осталось.
Штурман ответил, одновременно с удовольствием выдыхая ароматный дым.
По первому вопросу приняли единогласно резолюцию, что каждый коммунист должен стать агитатором и распространять эту ноту и комментарии к ней по месту своего жительства среди соседей, в очередях, в транспорте. Активно раскрывать глаза обывателям, что немец уже не тот, что в первую мировую. Совсем не тот. А то у многих еще остались иллюзии, что немцы культурная нация. Как же? Нация Шиллера, Гёте, Канта и Маркса с Энгельсом.
— Костикова, Соломон Иосифович, — поправила она.
''Тучерез'' по сравнению с окружающими строениями действительно казался небоскребом.