— Что-то дороговаты у вас услуги, — посетовал.
— Извиняюсь, что не в официальной обстановке, товарищ Фрейдсон, но чувствую, что в здешнем, теперь уже моём, кабинете будет хуже.
— У нас, между прочим, в стране половое равноправие, — заметил я. — Что и отражается в продпайке на табачном довольствии.
Соня, когда мою тушку обмывала, над моей волосатостью не смеялась.
Протерев общепитовскую алюминиевую ложку чистым носовым платком он, понизив голос, сказал.
А вот денег я с собой в последний полет, оказывается, взял немало — больше четырех тысяч рублей. Это не считая перевода из полка, что я раньше забрал.