– Это имело бы значение, явись я в нашу управу.
– Не сходится, – спокойно возразила Лина. – Миша – вылитый отец, как и ты, кстати.
– Осмелюсь заметить, ваше величество, мои люди всего лишь выполняли приказ! – звенящим от негодования голосом, в котором прорезался давно забытый акцент, отчеканил маршал. – Исполнение которого никому из них удовольствия не доставляет. Убивать своих… Но все они понимают, что это вынужденная мера. И верны присяге. А раз теперь выясняется, что из общего приказа есть исключения, то я прошу представить мне их в письменном виде!
Пока я медитировал над телефоном, он сам зазвонил.
– Я… у меня нет мнения, государь, – впервые беспомощно опустил руки Милославский.
Так что циферки в окончательном договоре с кланом хозяев морей волшебным образом подросли, так же как и изменились формулировки. Особо зверствовать я все же не стал: в конечном итоге взял ровно пятьдесят один процент. Чисто по-дружески. Пришлось, правда, и часть обязательств на себя принять, но тут уж у меня за три-то месяца фантазия сработала.