На Большой весенний бал я заявился впритык и без спутницы. Одиноким был не я один – те, кто пока еще питал надежду, тоже пришли без дам. Пожалуй, из всех виденных мною раутов на этом наблюдался самый большой перекос в соотношении полов. Лучшие места, расположенные вдоль прохода первой пары бала, были уже заняты, свободное пространство оставалось или почти вплотную к дверям, откуда появятся главные действующие лица, или наоборот, у самого входа. Для публики, пытавшейся привлечь внимание великой княжны, предпочтительнее было второе: угол в начале зала выпадал из поля зрения ВИП, мне же требовался именно он, но еще и алиби. Поэтому, сделав несколько неудачных попыток пристроиться, с наигранным сожалением направился в не пользующееся спросом начало очереди, провожаемый насмешливыми взглядами.
Митьку забрали с «Трезубца». Сорецкий с вылеченными руками напоследок полоснул взглядом и скрылся в проеме люка подводной мини-лодки. Я в кои-то веки угадал! Исподтишка перекрестил их вслед. Как и прежде, недолюбливаю церковь, но в бога, кажется, начинаю верить.
Зеркало обманывало, показывая вместо пышущего здоровьем мужчины нечто с запавшими щеками и дрожащими от малейшей нагрузки руками. Разум отказывался воспринимать эту неожиданную метаморфозу.
– Но будь у тебя возможность оказаться наверху?..
– Э-э-э… А как же «никогда-никогда» и «чтоб я еще раз!»? – Метла, как всегда, что думал, то и говорил, но и остальным было не менее любопытно.