Согнутая спина расправилась, а глаза сверкнули непреклонностью: он еще задаст очень много вопросов гаду, столько лет притворявшемуся другом и соратником-соперником.
Дальнейшее произошло одновременно: меня с недюжинной силой впечатало в угол, агрегат с пулеметной скоростью метнул гроздь металлических прутьев, а Борис развернул свой источник и загасил безумное творение академика, уже готовящее второй залп в мою сторону. После секундной дезориентации, отлипнув от подпорки, я обнаружил Олега, пришпиленного двумя кольями к стене. У мужика явно сформировалась нездоровая привычка принимать на себя предназначенное мне – уже второй раз закрывает. Но на этот раз даже МБК не выдержал попадания в упор и не защитил пилота.
– Вот так. Считай, что разговариваешь с замглавврача. Олег, ты сам как?
Примерно после шести утра вокзалы и порт закрыли. К тому времени счет смертей шел уже на тысячи.
Семь часов непрерывного сна творят чудеса – при пробуждении каждая клеточка организма пела. Хорошему настроению не мешал ни усилившийся за ночь ветер, ни хлещущий почти горизонтально дождь за окном.
Со смертью Максима Иосифовича положение Вани на какое-то время стало неопределенным, но новый лейб-медик – Ишкин Борис Павлович не стал ломать сложившийся порядок и взял четверку осиротевших учеников Бергена под свое крылышко. Мне, лишившемуся дара и забравшему документы из альма-матер, оставалось только завистливо слушать восторги Метлы о новом наставнике.