— Шерт фосьми! — воскликнул швейцарец, который, несмотря на великолепный набор ругательств, существующий в немецком языке, усвоил привычку браниться по-французски.
Эти подметные письма произвели как раз то действие, какого и ожидал их составитель: склонили многих жителей вступить в сепаратные переговоры с королевской армией.
— Да, конечно. Я был так неосторожен. Но что вы хотите! Такое имя, как ваше, должно было служить мне в жизни щитом. Судите сами, как часто я прикрывался им.
Кэтти сидела, закрыв лицо руками, и плакала.
— В таком случае, — обстоятельства вполне отвечают нашим желаниям.
— А в самом деле, — произнес он, опуская дубинку, — куда же делось письмо?