– Ну извини, – Энни полезла целоваться, явно стараясь заставить меня забыть про все галлюцинации на свете. В принципе, я не имел ничего против.
Крышка капсулы закрылась и сразу же открылась, явив мне зрелище зависшей рядом кружки кофе. Все же в том, чтобы быть наблюдателем, есть определенная прелесть – любое, даже самое длительное, ожидание при желании можно свести к одному-единственному прожитому мгновению.
А ангар, судя по всему, – консервационный, а не боевой. Иначе в него вела бы не обычная дверь, а система шлюзов. Наверное.
Мокрые и несчастные, мы пробрались сквозь космопорт, ответили на несколько лениво заданных вопросов и оказались на летное поле. Белоснежный кораблик, омываемый потоками ливня, стоял совсем неподалеку.
Я немного замялся. Не очень хотелось говорить, что, как по мне, момент для прощания уже вполне себе настал.
Устроиться в отеле оказалось проще простого. Я просто приехал, зашел внутрь и, улыбнувшись девушке-роботу за крохотной стойкой, поднялся на лифте на восьмой этаж, сразу же попав в заказанный Шаром номер.