Я уставился в потолок. Из всего набора – только трое… Я, конечно, никого из них так толком и не узнал, но все равно.
– Вы одни, наблюдатель? – поинтересовался он, переводя на меня взгляд.
– Надо же суметь так обгадить все настроение, – пробормотал я. Неосторожно сделал слишком большой глоток и закашлялся, утирая слезы. – Сука.
По коже словно пронесся обжигающий ветер. В отсеке мгновенно стало невыносимо жарко.
– Да вы сами все понимаете. Дело в том, что я почти всю жизнь проработал теоретиком. Всю жизнь прожил на Барнарде, сначала в школах и университетах, потом на орбитальных базах. Тепличные условия, знакомые лица. И вдруг меня отправляют в другую галактику…
– Алан, вы будете первым, кто узнает о нашем открытии, – наконец-то обратил на меня свое внимание Григорьев. – И, ей-богу, вы этого заслуживаете!