– А он чего не пошел? – шепнул ему парень с гербом князей Черниговских на костюме.
– Я… – замялся, не зная, как объяснить это помутнение рассудка.
– Толку им жулить? – Федор принялся крутить что-то на одном из своих колец.
Тут же хлопнула дверь, оставив меня наедине со звенящей тишиной дома – верный признак того, что сестры в мастерской у отца. Потом к ним зайду – потому как не тронь лихо и не придется снова переодеваться в чистое. Мелкие сестры унаследовали от Федора привычку забираться на плечи, используя ноги и зубы, а я надеялся предстать перед отцом в приличном виде.
– Ну, у него еще много кораблей, – рассудительно заметил я.
Тот, у которого было все на земле, кроме счастья воспитать детей, относился к ним по-особенному. Это не означало безграничного милосердия или желания уберечь беспризорных, не вытягивало из казны деньги на помощь лишенным крова. Возраст подарил ему иную странность.