Вроде так берег свой инструмент, а сейчас чуть ли не с силой выдирает струны и не глядя откидывает винты в траву.
– Привет, – обняла его огромная рука, прижала к груди и взлохматила волосы.
– А я просил их закрыть глаза, но мы чуть забор не снесли…
Карандаш очертил большой круг посередине листка и остановился в его центре.
«Спасти, его надо спасти!» – билось внутри.
– Из семьи Самойловых, – продолжая благостно улыбаться, кивнул Зубов. – Что мы знаем про эту семью?