Парень некоторое время смотрел на меня с непонятным выражением лица, потом хмыкнул, погладил выбритую налысо голову и вернулся к созерцанию стены.
– Знак синхронного взрыва накопителей? – усомнился отец, указав мизинцем на завиток между сережек.
– Хорошо, – поникшими голосами ответили сестры.
Забрезжившие идеи заглохли в шквале обрушившихся в сторону зала аплодисментов, знаменующих завершение танца. На сцену для поклона вышла вся команда, и даже дельфину хватило места – в рукотворном столбе из воды, который ребята без напряжения вели вслед за собой.
– А я тебя как раз жду, – протянул он мне пластиковый стаканчик, наполненный чем-то горячим и волнующе шоколадным. – Угощайся.
Нас уже ждали – пришлось изрядно прибавить скорости, буквально пробегая по выкрашенным в желтый и зеленый коридоры, краем глаза отмечая попытки устроителей все тут облагородить и украсить. Но аскетизм места, где зарождалось чудо, достойное сцены, неохотно пускал в себя роскошь, делал ее вид нелепым и ненужным в залитых белым светом подземных помещениях. Всюду сновали люди, с любопытством поглядывая на наш бег – это те, чья работа уже завершена или начнется после нас. Другие, кто непосредственно отвечал за выступления, пытались консультировать на бегу и подсовывали планшетки с бумагами на рассмотрение и подпись. Всех их как-то незаметно завязал на себя Артем, умудряясь читать одновременно два листка, держать футляр от бессменной скрипки, отвечать на вопросы и бежать в том же темпе, что и мы. К слову, работники выдыхались довольно быстро и со всем соглашались.