– Заасфальтировали давно! – разбил всю линию обороны Михаил.
– Здание скоро развалится, – отвернулась она к окну, пряча до поры лезвие в длинном рукаве платья. – Хорошо же вы следили.
– Один момент, имя девушки? – спохватилась сопровождающая.
– А откуда ты все знаешь? География – это ведь скучно.
– Ладно, – выдохнул он. – О, а это что? – с энтузиазмом переключился папа на мышку в лабиринте.
После поворота просека разделилась еще один раз, но, ориентируясь на жалобное тявканье, мы выбрали верный рукав и через десяток минут стояли возле деревянного частокола из неотесанных жердей в три метра высотой, закрывавших круглую площадку в два десятка метров диаметром. Между жердей было достаточно пространства, чтобы разглядеть высокий столб метров в десять с синим пластиковым контейнером на вершине. А еще – пять грязно-серых тощих волков, жмущихся друг к другу у самого столба, дрожащих от холода и голода и жалобно потявкивающих.