– Милорд, – шепчет механик, – вы когда-нибудь видели такое?
– А толку от этого, сударь? Такие беседы лишь тоску нагоняют, а мне не по нраву тосковать. Помните, святая Янмэй велела: не получай удовольствия от страданий. Горюй тихо, а радуйся – громко.
И вдруг все стало стихать. Мира пропустила момент, когда музыка пошла на убыль, обратилась ласковым послесловием. Движения остыли, сделались медленней, замерли… И вот она стояла, прерывисто дыша, глядя мужчине в глаза.
– Но вы больны, леди Глория. Что будет с письмом, если хворь убьет вас?
Хармон смеялся вместе со всеми, пару раз швырял на помост медяки, однако наметанным глазом присматривался к бойцам. Конюхи, кузнецы, пьяницы и дети мало интересовали его. Он высматривал тех, кто походил на настоящих воинов. Пусть оружие было шутовским, но стойка бойца, манера двигаться быстро выдавали навык. К тому же, эти люди не страдали избытком гордости, раз уж они вышли на потешные бои. Неплохое качество – отсутствие гордости. Ценное качество воина, по мнению Хармона Паулы Роджера.
На том он откланялся. Покидая плавучий дворец негоцианта Гобарт-Синталя, Хармон уже знал, что не вернется.