А вот второй человек – тот уселся прямо на пол, привалившись спиной к ножке Адрианова кресла – оказался весьма странной персоной. Его лицо было болезненно худым, прямо костлявым, будто череп, обтянутый кожей. Глаза поблескивали ядовитым огнем и беспрестанно метались, заостренный подбородок казался несуразно длинным из-за узкой бородки. Он был одет в пестрый клетчатый костюм и разлапистый трехконечный колпак, что позвякивал бубенцами. Шут Менсон – вот кто это был! Тот самый человек, что мог стать императором Полари… но боги обделили его удачей и сделали безвольным посмешищем.