Однако к концу вечера прекрасная львица смягчилась: она с улыбкой слушала нежные признания д'Артаньяна в даже позволила ему поцеловать руку.
Примерно год тому назад, занимаясь в Королевской библиотеке разысканиями для моей истории Людовика XIV, я случайно напал на «Воспоминания г-на д'Артаньяна», напечатанные — как большинство сочинений того времени, когда авторы, стремившиеся говорить правду, не хотели отправиться затем на более или менее длительный срок в Бастилию, — в Амстердаме, у Пьера Ружа. Заглавие соблазнило меня; я унес эти мемуары домой, разумеется, с позволения хранителя библиотеки, и жадно на них набросился.
— Милостивый государь, — прервал его Арамис, — разрешите вам заметить, что в этом деле вы поступили не так, как подобало бы благородному человеку.
Портос лежал в постели и играл в ландскнехт с Мушкетоном, чтобы набить руку, между тем как вертел с нанизанной на него куропаткой кружился над очагом, а в обоих углах большого камина кипели на двух жаровнях две кастрюли, откуда доносился смешанный запах фрикасе из кроликов и рыбы под винным соусом, приятно ласкавший обоняние. Вся конторка и вся мраморная доска комода были заставлены пустыми бутылками.
И она продолжала лежать в постели, устремив неподвижный взор в пространство.
— Господин Фельтон, извольте выйти отсюда и немедленно отправиться под арест! — приказал Бекингэм.