Я не глядел ей в глаза, она ловила мой взгляд, но я сделал вид, что этого не замечаю.
Хэри смотрела поверх книги то на меня, то на Снаута и Сарториуса. Я подошел к ней. Она повернулась ко мне. Эксперимент закончился, Сарториус медленно приблизился к большой конусообразной головке аппарата.
Бертон. Простите. Что значит «ничего или почти ничего»? Как это понять?
— Крис, — захрипела она, — долго... долго ли, Крис? Она стала задыхаться, пена выступала у нее на губах, снова началась рвота. Я держал ее из последних сил. Хэри так резко упала навзничь, что у нее даже зубы застучали. Она тяжело дышала.
— Помогает ненадолго. Есть другие способы... сам знаешь какие.
— Жалеть нужно себя, а не ее. Ей всегда будет двадцать лет, не притворяйся, будто ты не знаешь об этом!