– Пожалуйста, госпожа Клара, кирия, – умоляла воительница. – Я устала здесь. Возьмите меня, я пригожусь! Я буду вашим оруженосцем, я готова таскать за вами дорожный мешок, лишь бы вновь побывать в сражении!
Ноги оказались быстрее мысли. Фесс бросился бежать, да так, что ветер взвыл в ушах. Он еще не мог поверить в собственное спасение, не успел даже подумать, как это бестия ухитрилась промахнуться с такого ничтожного расстояния, ведь била-то не просто так, а в упор!..
– Погоди, – остановил его худощавый. – Нельзя.., так быстро. Надо.., проститься, что ли… – Он вздохнул, осторожно кладя руку на лоб убитому. – Прощай, Мерлин. Ты был поистине велик. Ты был как солнце. Ты.., ты был достойным врагом. Ты потерпел поражение, но не отрекся от себя. Я запоздало прошу прощения у тебя, мертвого, за то, что в свое время мы враждовали. Прости меня, если сможешь. – Мужчина наклонился, целуя мертвого мага.
…Помню, что меня сморил короткий сон, когда это случилось. А потом в него ворвалось яростное пение десятков тысяч голосов, тучи рассеивались, из-за них рвались неистовые, гневные лучи света. Это напомнило мне.., нечто из моего прошлого, которое я бы искренне хотел навсегда забыть.
«Нет! – внезапно подумал он. – Об этом не может быть и речи. Среди хумансов наверняка найдутся отчаянные, что уже собираются в дорогу. Ты рискуешь попасть под Ливень – но страшнее Ливня встретить кого-то из Радуги. Забыл почтенного Ондуласта?
Гномы творили свое чародейство добрую половину ночи. Давно уже пошла на спад луна, клонясь к темному горизонту, медленно поворачивались звезды, а над холмом переливалось матово-жемчужное облако.