Между тем Касис рассказывал о том, почему сдвинули начало практик на столь ранний срок.
Будто до этого она их уже не видела. Ещё утром на полигоне. Но, видимо, пройдя свою практику, девочка поняла, что у нас с девушками всё было гораздо жёстче и серьёзнее, и там даже не пахло теми детскими играми, о которых она до этого говорила. Поэтому и смотрела она на меня сейчас серьёзными и строгими глазами. Но меня это не особо трогало.
Селея наконец отбросила мысли об этом тупом дикаре и взглянула на трупы.
Теперь мне на два уровня вниз. Испытательный полигон там.
Но один огромный групповой портрет, чуть ли не во всю стену, был открыт и поразил меня. На нём была изображена Лейла, как я понимаю, со всей своей роднёй. И написан он был относительно недавно. Девушка почти не изменилась. Но траурная лента меня насторожила.
– Хм. Знакомое имя, – входя в палатку, пробормотал он. И уже внутри окликнул: – Господин Лекис, я вам тут ещё одного поисковика привёл. Зовут Степан.