Хельга, как раз в этот момент менявшая повязку мотористу «Феникса», послушно кивнула. Я сложил принесенные продукты на расстеленный прямо на песке плед и не успел подсесть к командиру шлюпа, с целью прозондировать почву на предмет возможного обучения, как был перехвачен Краем.
Честно говоря, дальше двадцати метров я из своего творения никогда не стрелял. Незачем было… да и где на свалке взять расстояние побольше? Там же все завалено… Нет, если на верхушку какой рукотворной горушки забраться, то не вопрос. Хоть на километр стреляй. Вот только одно «но». Слишком велика вероятность, что такого умника грохнут те, что стоят ниже. Наверху-то укрыться негде, ведь по большей части все эти горушки есть не что иное, как купольные части дирижаблей.
Вот тут дядька Край ошибся. Нет, в банке мы действительно управились довольно быстро, так что уже через час после приезда в Новгород, когда мы вышли на широкое крыльцо Первого Новгородского банка, в саквояже Завидича покоились документы на мой депозит, сразу пополнившийся десятью тысячами гривен, переведенных Седьмым департаментом Русского географического общества, и десять чеков на куда более скромные суммы – по десять гривен каждый. Но оперативность «географов» меня откровенно порадовала. Вот не думал, что государственная контора так скоро выполнит свое обещание.
– Эх ты, зелень, – покачал головой матрос и скривился. Очевидно, рукой неудачно шевельнул. – Вот вывели бы эти каботажники нас под выстрел германца, и амба. Абордаж, живых за борт, груз на продажу. А «фартук» нужен, чтоб какой-нибудь глазастик не углядел, что военный корабль разбоем занимается. Вот так.
– Не тебе о том болтать, болезный, – ощерился чернявый, но, узрев перед лицом внушительный кулак палубного старшины Ивана, скис.
– Pardonu, mi ne parolas esperante. – Я проявил все недавно обретенные познания эсперанто.