– Да ясно, ясно… Это я так, шутканул. – Толстяк хехекнул, подавая помощнику пример, но безуспешно. – У тебя чувство юмора вообще есть, а, Ирэл?
Алькуявский консул оказался до того немногословен и зловещ, что длинная дипломатическая речь («Тут какие-то сумасшедшие пытаются примазаться к вашей расе!») превратилась в короткую сбивчивую. Выслушав итоговый вопрос, консул моргнул глазами сперва слева направо, потом справа налево, изрек: «Все верно» – и прервал связь.
– Не знаю, – рассеянно отозвался Тед, не отрываясь от вирт-экрана.
– Ну… Как насчет униженных извинений и небольшой искупительной порки?
С базы девушку выдернули очень вовремя: трава осыпа́лась быстрее, чем взлетала. За пятнадцать минут она погребла под собой не только решетку, но и стоящий на ней корабль, а потом еще час оседала, как плотная пивная пена, выпуская остатки газа и ужимаясь. Когда иллюминаторы из-под нее вытаяли, от заката осталась узкая полоска на горизонте. Поверхность планеты обманчиво выровнялась, над ней торчали только макушки самых высоких скал.
Сторговались на противовоспалительной мази и медицинском поясе-корсете, таком широком и жестком, что согнуться в нем было невозможно, но не больно-то и хотелось.