– Потому что я не могу просчитать его реакцию после включения, когда программы подчинения уже не будет.
– Кажется, кое-кому не мешает подлечить нервишки! – надрывал горло и динамики комментатор. – Сперва себя в лапах держать научись, фреанский сосунок, а потом за штурвал ими хватайся! Что? Это не ксенофобия, а констатация факта! Ладно-ладно, простите, увлекся! Открыв огонь по сопернику, «Долгоносик» нарушил главное правило Карнавальских гонок и выбывает из них навсегда! Интересно, как пилот прокомментирует свой поступок?!
Алькуявец моргнул, что в равной степени могло означать «спасибо» и «сдохни, презренный гуманоид!», и поплыл назад в своей привиденистой манере, слегка позвякивая кубиками льда о стекло.
– Пошел вон, тварь, и чтоб через десять минут духу твоего на этой станции не было!
Станислав ткнул пальцем в голографию Киры Тиммонс из присланного Фрэнком полицейского досье, где даже самые приличные люди похожи на отъявленных уголовников.
Длинный дельфиний нырок, захват объекта, возвращение в исходную точку. С волос текло, с костюма тоже.