Тед тем временем выяснял у словоохотливого знакомого подробности «прикола». Отделить правду от навертевшейся на нее отсебятины пересказчиков было уже сложно, но в первом приближении история выглядела так…
– Можно было просто остаться на турбазе, – недоуменно сказал киборг. – Там те же лес и речка, только без страданий.
Жестяная коробка оказалась задвинута так глубоко, что даже с табуретки капитан доставал до нее только кончиками пальцев. Электронная почта, конечно, дело хорошее, зато бумажное письмо от матери, сестры или любимой можно талисманом засунуть в нагрудный карман перед боем, чем грешили даже самые суровые и атеистичные с виду вояки. Помимо писем, в коробке лежал армейский жетон, оплавленный камешек, парочка гильз, покореженный осколок металла, до коробки успевший побывать у Станислава в левом легком, и прочий памятный «мусор», который должен храниться дома – даже если у этого дома нет постоянного адреса и он может в любой момент провалиться в черную дыру.
– Хорошая вода. Вкусно щиплет, – наконец заключил леразиец, вытащив язык из наполовину опустевшей бутылки. – И такой тонкий букет сульфатов!
– А что повлияет? Или так и будете драться – у кого первого энергия кончится?
– Да, Станислав Федотович! – просияла девушка. – Спасибо!