— Сюда, прошу. — Трубецкой указал рукой. — Перекусите с дороги, поспеет самовар, а потом…
Оказаться в плену, в одиночестве, да еще на таких неприятных условиях, Трубецкого совершенно не устраивало. Вообще то, как начали развиваться события после того, как он попал в тело князя, внушало самые неприятные мысли. Какое тут воздействие на историю, какое изменение будущего, если даже само существование князя Трубецкого оказалось под угрозой именно из-за этого самого вмешательства?
— Давай-давай… — Ротмистр подсадил князя в телегу. — Справишься, ваша светлость, с вожжами? Как думаешь?
— Нет. Не масон. — Трубецкой стащил кольцо с пальца Сореля. — Но могу им стать…
Люмьер встал с колен, отошел. Скрипнула лавка.
Это должно было успокаивать. И успокаивало.