— Нет. Не масон. — Трубецкой стащил кольцо с пальца Сореля. — Но могу им стать…
Люмьер встал с колен, отошел. Скрипнула лавка.
Это должно было успокаивать. И успокаивало.
— Как благородный человек… Вы же дворянин? — спросил Трубецкой.
— Даже если придется ползти на карачках, — сказал Трубецкой.
В принципе, перед ней можно было бы и не выпендриваться, все она прекрасно понимает, и эта бравада… вроде как оскорбительная бравада Трубецкого понятна ей насквозь… И то, что князь пытается отогнать ее прочь, как надоедливую собачку, демонстрируя свою злость, — ей понятно. И Томашу — тоже понятно. И кстати, им понятно, что смысла погибать вместе с Трубецким нет никакого, они ему ничего не должны вроде бы… Александра — так точно не должна.