– Извини, брат, – обратился к Мартыненко, ссохшемуся и жилистому мужичку лет сорока на вид, – не могу в одного горькую пить, не лезет. Присоединюсь к тебе, не возражаешь?
Я кивнул, спустился в подвал и первым делом принялся изучать заказ с той стороны.
– Гляди в оба, – попросил я подругу на прощанье.
– Что празднуем? – Я снял с полки кружку, и Хмель тут же наполнил ее пивом.
– Раньше не сделаешь? Может, на управляющего выйти?
Дорога перескочила через увал, и чуть дальше по спуску я увидел хорошо знакомый грузовик, стоящий с поднятым капотом, наискосок, носом упираясь в сугроб.