Посмотрел на соседей: женщина с тушевыми глазами и с вытравленной в желтое челкой, остальное в комочек на затылке собрано, и угрюмый малорослый мужик с белыми бровями и ресницами, остриженный как попало. Шкура у него была дубленая и загорелая, как у алкоголиков.
Все? Провел по черепу рукой; Сашенька обривала.
Молодые улыбались. Друг другу, Артему. Как кретины. Как нездешние. Их отец смотрел спокойно, ничего не боясь. Глаза у него были голубые, даже от возраста не выгоревшие. В левом ухе болталось серебряное кольцо.
Пора было уже не то что ползти вниз – спрыгивать! – но Артем не мог отпустить точку, пока она не подросла. Что-то… Серое? Серебристое! Не точка, а как автоматная пуля – вытянутая; универсал!
Артем закутался. Куртка была велика ему размера на два.
Полетели вниз с лестницы, с балюстрады автоматчики, беззвучно и согласно. Артем шел назад, в туннель, к люку, но все равно поднимался вместе со всеми по лестнице на балконы; уносило к переходу на Ганзу.