– Разделимся пополам, – сказал он. – Половина грузит, половина лежит. А то ведь так и надорваться недолго.
– Что такое, Кристоф? – спросила Ива, лениво открывая глаза.
Выкрикивая ругательства сразу на трех языках, рыча и пуская слюни, он схватился за грудь. Ничего особенного не нащупал, потом догадался, что он в перчатках, нагнул голову, насколько позволял воротник, и посмотрел. Мягкой обшивки спецкостюма больше не существовало, а торчащий наружу кевларовый торс оказался сильно оплавлен. Видимо, Эндрю, выпадая из люка, «поймал» случайное попадание по касательной. Сомнений не было – еще минуту назад лейтенант Вернер горел синим пламенем.
– В основном голуби. Местные их разводят. Откармливают на убой.
А Рашен, в который раз оказавшийся самым популярным человеком в Солнечной, молчал.
– Почему военное?.. – громким шепотом спросил Вернер.