– С чего ты взял, что Вернер такой уж боец? – пробормотала Ива, разглядывая свой шрам под грудью. Боевые шрамы астронавты не заращивали. Носили их как медали. Ива вспомнила белую рваную полосу на предплечье Вернера и подумала, что рассказ о том, как он «полз и зацепился», – вранье.
– Ну ты, подруга, талант! – усмехнулась Ива, подходя к своему пульту.
– Сам ты американец, – надулся Эссекс. – Лондон был, есть и будет столицей Великой Империи. Пусть разрушен Стоунхендж. Но в сердце каждого этнического британца…
– Понимаю твою реакцию, – улыбнулся Рашен. – Она ничем не отличается от моей.
– Все равно я лучший. Жди доклада, – сказал Эссекс просто и отключился.
– Расслабься, милая, – попросил Эндрю. – Мы уже всех убили. Расслабься.