То, что было потом, сложно рассказать. Визг, рявк, шип, рык. При этом ни голована, ни кот с места не тронулись, застыли друг напротив друга. Только оскаленные, весьма внушительные зубы Герды и вздыбленная шерсть и торчащий распушенный хвост кота говорили, что разговор шел на весьма повышенных тонах.
Полные хорошего настроения и классного омлета, мы с Гердой дотопали до конюшни. Осел был вполне доволен жизнью, жевал сено и дремал, а вот лошадка нам обрадовалась. И когда привязаться успела? Ткнулась носом мне в плечо, выманивая подачку, так что пришлось отдариваться хорошо посоленной свежей горбушкой.
– Федька, бросай бревно! – Я сдернул с плеча карабин. В голове рисовались картинки сторожко и скрытно идущих по направлению к лагерю трех мужчин. Знакомых мужчин, тех самых, что поймали Веру.
– Надо же, голована, – покачал головой повар. – До сих пор не верю. Ну да ладно. За артефакты неплохо платят оттуда. – Вновь тычок пальцев в небо. – Попадаются в основном драгоценности, стекло, всякие безделушки. Очень сильно ценятся книги, карты памяти, даже поврежденные, но их найти невероятно сложно. Неповрежденных зданий здесь почти нет.
– Сэм, объясни, как на планете под Эдиктом происходят гонки на выживание? Почему существует тотализатор на высаженных в Щучьем новичков?
– Нет, ваша честь. – Ну чего-то такого я и ждал.