Еще разок поцеловав ее на прощанье, я отдал ей «тридцать шестые» и пояс с патронами, объяснил наскоро, что и как, и, отпустив девушку, пошел к себе на работу. Раз уж я здесь, а не там, с ополчением, то мне нужно быть на рабочем месте.
– Тихо, тихо, успокойся. – Я взял ее за ошейник, переложив револьвер в левую руку. Блин, неужели колени подрагивают? Вестерн, мать его об стену, чуть в дуэль не попал. Пару раз глубоко вздохнув, я повернулся к лавочнику, с интересом наблюдавшему за мной. – Как отсюда выйти наикратчайшим путем? – Блин, на самом деле надо валить, с шерифа станется не засечь время. И время! – И это, сколько сейчас времени?
В небольшой речушке, видимо, было сильное течение, и потому в ней было прилично полыней, не затянутых льдом. В одну из таких полыней и ушел мешок с незнакомцем.
Интересные пироги у них здесь. В поселке, оказывается, запрещено бродяжничество. И под этим понимаются прием пищи на улице, в переулках, за задних дворах, в конюшнях, сараях и амбарах, тебе не принадлежащих. Там же дневной и ночной сон, отправление естественных надобностей вне туалетов и пара еще таких же заморочек. Интересно девки пляшут. И штрафы за нарушение внушают – от полусотни до ста кредитов, немало.
– Хороша, однако! – Я с удовольствием взял на руки крупного хариуса. – Килограмма полтора, не меньше. Блин, отца бы сюда…
– Ну, Матвей, значит, ты через Щучий прошел. Мих Мих в свое время тоже. – Бригадир, Виктор Сергеевич, именно так он представился и так его называли все остальные, кивнул на худощавого паренька. Паренек русский, Мих Мих сокращенно от Михаил Михайлович. В бригаде еще Ник Ник есть, из русских Сергей и Антон, и трое американцев, Генри с Земли, из старых Штатов, а Хик и Нил с колониальных планет.