— Вскрыл себе вены, подонок, — буркнула Проказа. — Обманул нас.
— Нет. — Невада поморщился. — Внутри? Что может быть страшного внутри? Допросы? Пытки? Что еще могут сделать люди с людьми?
— Когда человек опрятен, когда он в тонусе, он начинает думать по-другому, — спокойно произнес Федор.
— Пусть докапывается, — проворчал Гончар. — Пусть поможет нам, а потом докапывается до чего угодно.
— Но, поверьте, границы эти весьма и весьма широки.
— Николай Паукин, — сообщил Грушин. — Двадцать два года. Друг покойного.