— Корвин, — ответил я, и он протянул вперед левую руку, в которой на этот раз не было кубка с вином.
Попробуйте вспомнить: я проснулся в госпитале и узнал, что оправился слишком быстро. Ясно?
При первом ударе все вскрикнули, я в этом не сомневаюсь. По крайней мере я вскрикнул. С большим трудом я добрался по палубе до покинутого рулевого колеса. Я пристегнулся и взял штурвал в руки. Эрик потирал от радости руки там, у себя, в Амбере, в этом я не сомневался.
— И все же я не доверяю тебе ни на секунду, — добавила она. — И, пожалуйста, не забывай этого.
Я вернулся к двери. Я знал, что будет на этом подносе, не глядя: ломоть плесневелого хлеба, кружка воды и кусок сыра, если мне повезет. Я устроил матрац поудобнее, стал на колени и ощупал пальцами сделанное мной отверстие. Я уже выдолбил больше половины. Затем я услышал смешок.
Я повернулся, и мне не нужно было мое зрение, чтобы знать, что в моей камере присутствовал еще кто-то. Слева, у стены, стоял человек и ухмылялся.