Это слово навевало на меня тоску, желание и тяжелую ностальгию. В нем было чувство позабытой красоты и волнение мощи и силы, непреодолимой, почти божественной.
— Обещаю, — ответил я и сунул руку в карман.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Дейдра, так как Рэндом при подобных обстоятельствах, конечно, не мог говорить сам за себя.
— Подходи! — вскричал он. — Попробуй-ка победить меня сейчас!
— Смотри, как бы ему не пришло в голову заплатить все долги сразу простым доносом, — предостерег я. — Так что, хотя я и очень тебе благодарен, лучше больше так не делай. Можно не говорить, что все, могущее тебя выдать, я уничтожу.
Эрик встал перед троном и все склонили перед ним головы. Кроме меня. Но об этом не стоит говорить, потому что все равно меня пригнули так, что я встал на колени.