Я абсолютно ничего не мог сделать. И это было самое ужасное из всего, что со мной произошло. Я был так же беспомощен, как человеческий зародыш в утробе матери. Родиться вновь с прежним зрением и возможностью удовлетворить свою ярость — за это я бы продал душу. Даже если бы зрение вернулось ко мне на час, но чтобы у меня в руке вновь была шпага для решительной дуэли с моим братом.