Я разложил их перед собой и остановился на той, где был изображен Эрик. Я положил ее в центр стола и убрал остальную колоду в пачку.
Сам дьявол плясал в его голубых глазах, борода сверкала, а рисунок на шпаге, неожиданно понял я, повторял рисунок части Лабиринта. Кольца на его пальцах сверкали. Казалось он зашевелился.
Я промолчал, потому что понятия не имел, о чем она говорит. Но затем я вспомнил, что, кроме Дороги, попасть в Амбер можно было куда более легким путем. Было совершенно очевидно, что она не могла им воспользоваться.
Звезды на небе были далекими, в туманной дымке. Ни одного созвездия я не узнавал. Маленькая голубая луна быстро взошла на небе. Ночь принесла с собой неожиданный зыбкий холод, и я плотнее завернулся в плащ. Я подумал о зиме, той неудавшейся кампании в России. Боги! Я чуть было не замерз до смерти! И к чему все это привело!
На этой кровати я подарил ей свою балладу, и губы ее ответили мне без слов.
Грузовик был мощным бензовозом. На борту его было написано большими красными буквами ЗУНОКО, а внизу, помельче, девиз: «Мы ездим по всему миру!» Когда я вышел из машины и попробовал извиниться перед подошедшим водителем, он покрыл меня матом. Это был внушительный мужчина, одного роста со мной, но с почти квадратной фигурой, и в одной руке у него был зажат большой гаечный ключ.