Сколько мне было лет? Этот вопрос, я знал, был частью ответа на то мое чувство отдаления и отчужденности к людям, которое я испытал, глядя на игральные карты (лет 30, если верить зеркалу, но теперь я знал, что все зависело от Отражений). Я был куда старше, и прошло много времени с тех пор, как я видел своих братьев и сестер вместе, в другой обстановке, такими же непринужденными, какими они были на картах.
Затем петли входной двери заскрипели и она распахнулась настежь. Вошел Эрик.
— Скинь скорость, — сказал он. — Вот и первое препятствие.
Я быстро повернулся и посмотрел на маяк Кабры, прежде чем спичка погасла. Да, в этом рисунке чувствовалась сила. Та самая сила. Сослужит ли моя последняя спичка мне верную службу?
Если ему предстояло заплатить — какой бы ни была цена за то, что он здесь натворил, — он собирался сделать это как настоящий принц Амбера, как много веков тому назад заплатили три моих брата, неожиданно вспомнил я. Он умрет, издеваясь над ними, смеясь во все горло, даже если изо рта у него будет хлестать кровь, а тело быдет подвержено пыткам, и, умирая, он провозгласит неотменимое проклятье, которое обязательно исполнится. У меня тоже была эта власть, внезапно вспомнил я, и, может быть, при определенных обстоятельствах мне придется ею воспользоваться.