– И я, – так же негромко ответил он. – Когда крефф приезжал год назад, он собирался забрать сына лавочника с нашей улицы. Сказал: «Из него выйдет толк».
– Жалеть буду – пропадет. Так что пусть уж лучше сейчас едва дышит, чем потом сгибнет.
– Сможешь, – резко ответил крефф. – Я помогу. Вспоминай, чему учил.
И старуха наступала на парня, исполненная решимости раскусить его подлую задумку.
Девушке не нравилась затея с боем. Она казалась себе из-за этого ярмарочным скоморохом, поглазеть на которого собираются все кому не лень. От общего недоверчивого внимания, от перешептываний на душе делалось погано. Нешто всю жизнь ей доказывать, что она ратоборец? Нешто так и будут в ней сначала бабское видеть, и лишь потом – Дар, Хранителями ниспосланный? Отчего же люди сперва углядывали в ней девку порченую и только потом уже Осененную, защитницу и воя?
– Хворь какую нашли? – не унимался юноша.