Катер прошел небольшой изгиб Оки и вновь оказался перед длинной прямой.
«А если оно стоит гораздо больше, чем миллион?»
— Год назад в Калькутте Сурн убил моего приемного отца.
— Пошли вдоль берега. Найдем какую-нибудь поляну, на ней и остановимся.
Парни обернулись к реке и замерли, изучая вынырнувший из-под моста белоснежный катер. Даже Гарик и Сашка перестали целоваться, завороженные плавными очертаниями и быстрым ходом дорогого суденышка.
Он встретил меня в гостиной. Сидел на диване, таращился в телевизор, а когда меня ввели, выключил ящик, поднялся и несколько мгновений пристально изучал меня. А я — его.