Ее пальцы нащупали на рукояти едва ощутимую трещину, и сойка нахмурилась. Быстро изучила, напрягла запястья, и внезапно две части рукояти повернулись относительно друг друга, тихо щелкнули. Единый узкий клинок с лязгающим звуком раскрылся на три еще более узких лезвия, превращаясь в странное подобие трезубца.
– Со временем этот страх рос в его сердце. Он спал и видел, как недобитые таувинами асторэ жаждут отобрать волшебство у людей.
– И снова смерть, таувин. Тогда ты думала, что на этом все закончится. Последняя из смертей в твоей жизни. Что все. Дальше лишь ничто. Ты устала, перегорела. Именно здесь, перед телом своего ублюдка, захотела сдаться.
Фокусник подвинул тяжелое блюдо с фруктами, освобождая место, с улыбкой, немного театрально, как он привык, когда показывал один из своих чудо-номеров, положил на стол тяжелый сверток.
– Я сама узнала об этом несколько минут назад. Как только мы здесь оказались, ничего не могу сделать. Талорис лишает меня сил.
Через дыру, выжженную в стене, лился свет – горизонтальное сияющее копье, в котором медленно кружились снежинки, появляясь из ниоткуда и исчезая в никуда.