— Что захочешь. А ничего не захочешь — и ладно. Молча посидим.
— Вам не кажется, что наш диалог теряет конструктивное зерно?
Я бросил взгляд на Шамана — тот смотрел на Вальку без осуждения. Скажем так — понимающе. И я догадался, что для моего друга эта ночь не была веселой.
Игорь посмотрел на красный ободок на стекле бокала.
Орешкин никогда бы не подумал, что его руку можно сжать еще сильнее. Оказалось — можно. Исмаил оказался настоящим терминатором.
— То есть я для них что-то вроде эвтаназии?