Да-да, вот так! Просто есть! Будто ничего не случилось, будто совсем-совсем меня не обижал. И этот человек утверждает, будто это у меня совести нет. А… а сам?
— Но ведь она придёт? — пищит принцесса. И столько надежды в голосе.
«Да, я красивая. Более того — я офигенная! Особенно когда чистая».
— Ясно, — перебил служанку герцог, снова в листовку вгляделся. Потом обратил взор на скромную меня и хмыкнул. — Значит, девчонка…
А до меня вдруг дошло — Дантос всё это время ответа ждал. И хотя моё сегодняшнее поведение поводов для сомнений не оставляло, пришла к выводу: с убеждённостью герцога нужно что-то делать. Просто… опасно это всё, причём именно для него.
На фоне булькающих звуков и последующего грохота упавшего тела эти слова звучали странно. Ещё более странным было то, что парень умирал молча. И молчание второго арбалетчика… это что-то невыносимое. Невозможное. Пробирающее до костей!